Проект «Изоляция» - Страница 89

Молот снова побежал, придерживаясь заданного курса. К концу дня достиг места, где дал бой Дима. Следы протекторов от колеса БТРа ещё не затянулись. Отпечатавшись в мокрой глине, они превратились в окаменелое свидетельство пребывания землян.

Майор улыбнулся сам себе, и, присев на валун, вскрыл второй пакет походного рациона. Первый он доел, вступив на равнину. Теперь до ковчега осталось сто пятьдесят километров и три батареи. Две можно истратить, не обращая внимания на заряд, пробежать как можно быстрее, но вот последнюю надо беречь, поскольку, если она иссякнет, комбинезон прекратит работать, и тогда до ковчега придётся топать в одних трусах.

Молот поднялся. Очень хотелось спать, тонизаторов больше не осталось.

Второй тюбик майор использовал на перевале, поскольку из-за разрежённого воздуха очень кружилась голова. Хорошо, горы не напоминали Альпы или Кордильеры, они были ближе к украинским Карпатам, и горной подготовки бывшего альфовца вполне хватило на то, чтобы преодолеть их.

Он осмотрел аптечку, но ничего похожего на тонизатор не нашёл. Два тюбика с обезболивающим, самозаклеивающийся пакет для перевязки, антисептики, таблетки от поноса, жидкость для дезинфекции и таблетки для обеззараживания воды.

Майор убрал аптечку и поднялся. Нужно попробовать найти место, где можно немного поспать. Оглядевшись, увидел довольно широкую расщелину. Прикинув свои силы, принялся карабкаться, и спустя четыре минуты был у цели.

Сон свалил его, едва Мечислав лёг на каменный пол. Жаль, что не было спального мешка, но ему приходилось ночевать и в более плохих условиях. К тому же костюм отлично предохранял от переохлаждения: на перевале майор на полчаса потерял сознание, и, когда очнулся, понял, что лежал на леднике, но ему ничуть не холодно.

Вот и сейчас он спал на голых камнях, выбрав место поровнее, и ничуть не опасался застудить что-нибудь.

Проснувшись, Мечислав так и не смог вспомнить, что ему снилось, но во сне точно присутствовала женщина.

Глянул на часы, которые показывали половину пятого утра. Ещё немного и взойдёт солнце, а значит, пора двигаться.

Молот просто спрыгнул вниз и пружинисто приземлился на ноги. Искусственные мышцы приняли и погасили силу удара.

А потом снова бег. Горная река преградила ему путь спустя тридцать километров. Дальше она была спокойной, но здесь бурный поток и перекаты сводили на нет все попытки переправиться на другой берег. Ширина реки достигала пятнадцати метров, может, чуть больше, противоположенный берег был отвесным скальным выступом. И майор решился, стараясь не думать, что будет, если он не допрыгнет. Падение с высоты в двадцать метров на острые камни в бурный рокочущий поток обещали только одно – смерть.

Набрав максимальную скорость, он оттолкнулся буквально в сантиметре от края и взмыл над провалом. Он не допрыгнул, ударившись грудью о край, с трудом зацепился за чахлый кустик.

Переведя дыхание, Молот стал аккуратно вытягивать себя наверх. Спустя пять минут стоял на другом берегу. Тут ему снова не повезло: прямо перед ним в десяти шагах застыло существо, по размерам в два раза больше бурого медведя.

Но внешний облик больше подходил динозавру. Короткие передние лапы, вытянутая морда с пастью, в которой сверкали острейшие зубы с клыками в два указательных пальца. Маленькие красные глаза… И хвост длиной около пяти метров, гибкий и увенчанный на конце костяным наростом, напоминающим лезвие ножа. Туловище покрыто ороговевшими костяными пластинами, защищающими тварь не хуже бронежилета.

Молот выхватил пистолет, но раньше, чем успел вскинуть на линию огня, был сбит с ног ударом хвоста: тварь оказалась не просто быстра, а невозможно стремительна.

Майор едва успевал за ней взглядом, и только искусственные мышцы бронекостюма спасли его от добивающего удара. Перекатившись, майор выстрелил, но пуля ушла в пустоту. Тварь оказалась быстрее.

Едва вскочив, Мечислав снова оказался на земле, грудь горела огнём, костюм не выдержал удара костяного наконечника, из отверстия шириной не меньше пяти сантиметров показалась кровь.

Ещё трижды Молот пытался подняться, но зверь сбивал его снова и снова. И на третьем ударе ему повезло: костяной нож застрял в ране. Зверь дёрнулся, но пластины брони защемили хвост не хуже тисков.

Мечислав всадил оставшуюся обойму, все десять патронов, в разинутую пасть, из которой несло тухлятиной.

Видимо, зверь умер мгновенно, иначе Мечислава бы мотало на хвосте, как тряпичную куклу.

С трудом вытащив наконечник хвоста из раны, он откинулся на спину и позволил себе полежать ровно минуту.

Отдышавшись и достав аптечку, майор приступил к самолечению. Для этого пришлось полностью выбраться из бронекостюма. Хуже всего дело обстояло с ногой. Костяной нож пробил ляжку насквозь, и теперь оттуда толчками выплёскивалась кровь.

Этой раной майор занялся в первую очередь, достав иглу и саморассасывающуюся нитку, он свёл края и принялся зашивать, вылив перед этим в рану сразу половину обеззараживающей жидкости.

От боли он на мгновение потерял сознание, но быстро пришёл в себя, и вскоре, скрипя зубами, дело было сделано. К счастью, были повреждены только мягкие ткани. Наложив самозаклеивающийся бинт, он полюбовался на свою работу.

Медиком Мечислав был хреновым, но вроде сделал всё, как надо. Далее на очереди была грудь. Глубокая резаная рана, длиной почти в семь сантиметров. На неё ушёл второй и последний самозаклеивающийся бинт.

На плече оказалась просто царапина, хотя и обильно кровоточащая. Для неё хватило остатков обеззараживающей жидкости и пластыря.