Проект «Изоляция» - Страница 88

К оглавлению

– Молот, может, вертушки вызовем, перевалят нас здесь, – раздался в гарнитуре голос Кота.

Понимая, что скоро обороняться будет не с кем, майор решил рискнуть.

– Артём, как слышишь? Высылай авиацию, мы долго не протянем. Если они их не вальнут, нам хана.

– Молот, вертушки в воздухе, – закричал в микрофон Артём, – продержитесь минут двадцать, быстрее не подойдут.

– Хватит орать, забыл, что у нас хорошая аппаратура, я теперь правым ухом долго ничего слышать не буду.

– Прости, командир, я от волнения.

– Ладно, забудь, готовьте лазарет у меня тяжёлые трёхсотые, четыре человека. Всё, Артём, время идёт и зверотанки тоже.

Бой разгорелся с новой силой. Майор дострелял магазин и вставил последний. Рядом лежал пулемёт погибшего штурмовика с коробкой в двести пятьдесят патрон. Но это был последний резерв.

В переговорах царила полная неразбериха: парни, стиснув зубы, матерились, кто-то пел «Варяга», кто-то орал от боли. А враг приближался.

Затвор лязгнул и застыл в заднем положении: барабан автомата опустел. Мечислав схватил пулемёт и выцелил сразу двоих Турмов, обошедших с фланга. Длинная очередь – и оба завалились на песок, заливая его кровью. Ещё полсотни метров и будет рукопашная. Хотя она в любом случае будет. Огонь обороняющихся слабел.

– Я пустой, командир, – раздался сквозь мат голос Кота.

– Отходи в бункер. Все, у кого заканчиваются патроны, отходят в бункер.

Трое бойцов метнулось к входу, им в спину ударил зверотанк, но промазал. Мечислав прицелился и вкатил длинную очередь в огромный чёрный глаз. Бочкообразный зверь мгновенно зарылся мордой в песок и принялся кататься, подминая под себя наступающих Турмов. Короб пулемёта опустел, майор достал пистолет и прицелился в ближайшего противника, идущего в полный рост. До него было меньше двадцати метров. Справа от входа держались двое штурмовиков. Но они били одиночными, дожигая остатки боеприпасов.

Майор прицелился и нажал на курок, он даже не слышал шума винтов. Две вертушки, вынырнув из-за хребта, нанесли удар по наступающим Турмам неуправляемыми ракетами. Земля потонула в разрывах и тоннах песка, поднятых вверх. Осколок снаряда ударил по касательной в правую сторону шлема. Последнее, что видел Молот, это второй заход и пуск противотанковых управляемых ракет. А потом всё заволокло кровавым туманом…

Открыв глаза, Мечислав с трудом поднялся. Это оказалось очень тяжело не только потому, что страшно болела голова, и тошнило, а ещё и потому, что на него навалило не меньше полуметра песка. Майор осмотрелся: ни противников, ни друзей, пистолет так и зажат в руке, в эфире полная тишина.

Сняв шлем, он легко обнаружил причину: осколок пробил шлем и раскрошил гарнитуру. Именно она спасла ухо, а возможно, и жизнь.

Порывшись в песке, он не обнаружил никакого оружия. Всё поле усеяно телами Турмов, тел штурмовиков нигде не видно, только шесть свежих могил, в изголовье которых воткнуты самодельные кресты из толстой проволоки.

Майор сел, и, достав медпакет, вколол тонизатор. Сразу прояснилось в голове, и перестало тошнить. Побродив среди трупов, нашёл исковерканную взрывом винтовку Турма. К счастью, батарея уцелела. Отстегнув, майор сунул её в карман, надеясь, что она не полностью разряжена. Он знал, где можно найти оружие для подобного боеприпаса.

Неприятная неожиданность ждала его у шлюзовых ворот. Проём, пробитый взрывчаткой, был намертво заварен, открыть его подручными средствами не представлялось никакой возможности.

Молот зло посмотрел на сварной шов, и, молча повернувшись, пошёл к перевалу, который не раз видел на фотографиях со спутника. Он прекрасно понимал, что случилось: его забыли. Искали, но не нашли, и теперь ему самому предстояло найтись. Для этого нужно перевалить через горный хребет, перевал на высоте три тысячи метров вполне проходим. Далее дойти до места, где проводила геологоразведку Димина группа. И оттуда ещё сто пятьдесят километров до ковчега.

Молот на секунду остановился и снял со спины почти плоский рюкзак. Баланс выглядел удручающе: два походных рациона, шесть батарей к бронекостюму, вскрытая аптечка и три обоймы к пистолету, четвертая уже снаряжена. Там отсутствовал один патрон. Итого в наличии пятьдесят девять выстрелов. С таким боеприпасом прошагать двести пятьдесят километров по территории, на которой дикого зверья больше, чем капель в стакане воды. Всё это смахивало на авантюру.

Очень хотелось есть.

Мечислав вскрыл один набор и съел ровно половину: силы в горах понадобятся. Там на высоте лежит вечный лёд, а значит, придётся царапаться изо всех сил.

Вытащив тюбик герметика из ремонтного набора, майор заделал пробитый осколком шлем. В горах холодно, и пусть компьютер не работает, но лучше так, чем совсем без шапки.

Оглянувшись в последний раз на могилы штурмовиков, Молот зашагал в гору. Впереди перевал.

Шестнадцать часов ушло на то, чтобы преодолеть три километра и спуститься на равнину. Три раза майор зависал над пропастью, держась одной рукой за выступающие камни, дважды ему спасал жизнь костюм, когда глыбы льда срывались с отвесных скал, и только благодаря реакции бойца спецподразделения и искусственным мышцам ему удавалось уйти из-под обвалов в немыслимом для обычного человека рывке.

И вот он стоит на твёрдой земле, в трёхстах метрах колышется лес, фиолетовая трава по пояс. И никакого песка, к которому за последние дни он успел привыкнуть. Теперь нужно спешить. Мечислав набрал максимальную скорость тридцать километров в час, несясь вдоль гор, перепрыгивая овраги и трещины. Батарея сдохла километров через пятьдесят. Расход существенно увеличивался при максимальной нагрузке. Но майору было нечего терять. Оставалось пройти ещё около сотни с небольшим, запаса батарей должно хватить.